Мания воцерковления
Ирина Оренина
(с) Aeterna
Материал подготовлен в апреле 2002 г. для "Yтра"
Не опубликован.
Светское государство – это государство, где последовательно
проведено отделение церкви от государства, не существует какой-либо
государственной или обязательной религии, признается свобода
религии и атеизма, религиозных и антирелигиозных взглядов
Энциклопедический словарь "Конституция Российской Федерации"
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Иной раз просто диву даешься, до чего же не терпится правительству внушить простым гражданам нашей страны мысль о том, что без участия религиозных объединений эта самая страна не сможет ступить и шагу. Граждане, мол, уважаемые, сближение с религией (или даже с различными религиями) в существующих ныне условиях не просто блажь отдельных товарищей из правительства, всеми силами и вопреки всем конституционным положениям стремящихся слить воедино государство и религию, но исключительно вынужденная мера, на которую бедное светское государство, понурив голову, идет – а что делать?!
Вот, к примеру, министр России по делам национальностей, заместитель правительственной комиссии по делам религиозных объединений Владимир Зорин заявил намедни в интервью РИА "Новости" о том, что правительство России намерено усилить взаимодействие с отечественными религиозными объединениями. Оказывается, "у государства и церкви обширное поле совместной деятельности". И хотя г-н министр понимает, что государство – "светская структура", он, тем не менее, определяет задачу государства как создание и поддержание нормальной атмосферы для существования верующих. Вот так. Не больше и не меньше. А вы что думали? Кто сказал: "свобода совести"? "Свобода" у нас – это выбор религии, а не отказ от нее, и не надо наивно полагать, что в своем великолепном пассаже насчет задачи государства г-н Зорин упомянул о правах и свободах атеистов. Атеистов он упоминал совсем в другом контексте: оказывается, до 1990 года в нашей стране атеизм был… единственной религией!
Я очень стесняюсь спросить (я, наверное, чего-то не понимаю), но вопрос все-таки задам. Как по-вашему, может ли являться религией неверие в бога? Смотрим словарь Брокгауза и Ефрона: "Религия, лат., особое отношение человека к высшему Существу или высшим силам, кот. он поклоняется; причем это поклонение, будь оно чувственным или духовным предполагает несомненную для верующего сознания реальность того высшего Существа или тех высших сил кот. оно чтит, а также предполагает и веру, то есть религиозное настроение, и возможность воздействовать на Божество путем молитв, жертвоприношений и др. форм культа". Курсив мой. Я сознательно выделяю ключевую для каждой религии мысль: высшее существо есть, и оно – реально. Все остальное – вариации. Если ты веришь в реальное существование высшей силы в виде Христа, значит, ты исповедуешь христианскую религию. Если ты веришь одновременно и в Ормузда, и в Ахримана, ты все равно исповедуешь религию Зардушта. Но если ты не веришь в реальное существование высших сил, что тогда ты исповедуешь? Отрицание реального существования бога? А поклоняешься, судя по всему, либо Велико-Могучему Отрицанию, либо тому, чего нет, причем полностью отдавая себе отчет в том, что предмет поклонения отсутствует за неимением "религиозного настроения", сиречь веры. Чтишь, вероятно, то же самое, а в возможности воздействовать посредством несуществующих форм культа на то, что не является для тебя предметом культа, находишь, видимо, свой особый садомазохизм, все изящество которого заключается опять-таки в его отсутствии. Судя по всему, для г-на министра по делам национальностей, никакого противоречия здесь нет, с чем я его и поздравляю. Но коль скоро противоречия нет, и атеизм, по мнению г-на Зорина, - религия, на каком тогда основании г-н Зорин противопоставляет эту "религию" любой другой и говорит о том, что роль нашего государства до 1990 года сводилась к сдерживанию любых религиозных течений? Позвольте уж не согласиться либо с посылкой, либо с выводом.
Впрочем, речь не об этом. Если для г-на Зорина (министра по делам национальностей, прошу не забывать об этом, ибо речь идет о весьма высокопоставленной и широко… я бы даже сказала обширно образованной персоне)… н-да… так вот, коль скоро для г-на Зорина атеизм означает религию, следовательно, все, сказанное им относительно религиозных объединений, относится в не меньшей степени и к разного рода атеистическим объединениям, что приятно, право. Признаться, давно бы уже пора подумать о людях, которые не верят в реальное существование высшей силы. Итак, речь у нас пойдет о религиозных и атеистических объединениях, каковые, в соответствии с мнением г-на Зорина, суть одно и то же. Вернее, не просто о религиозных (и атеистических, само собой) объединениях, а об усилении их взаимодействия с государством. Ибо, по словам г-на министра, "правительство намерено всесторонне способствовать усилению диалога религиозных организаций и государства в решении многих важных задач".
Как вы думаете, какие "важные задачи" могут подвигнуть государство на сближение с религиозными (и атеистическими, разумеется) объединениями? Чем, по-вашему, г-н министр объясняет этот шаг, не объяснимый с точки зрения представителя светского (то есть не имеющего отношения к религии) государства?
А чем, по-вашему, удобно сегодня объяснять любой шаг вообще?
Давайте подумаем. Что сегодня сильнее всего волнует граждан нашей страны? Ну, кроме, разумеется, Великого Поста и неуклонно приближающейся Пасхи, каковая (это всем известно) есть символ спасения человеков от лукавого в светлом будущем… то есть во веки веков, надо думать?
Правильно! Вопрос личной безопасности. По-настоящему волнует только то, что страшно. Об этом еще богомерзкий маркиз де Сад говорил. А потому: Страшный Суд – это во-первых, перспектива лишиться жизни (или части здоровья, или всего здоровья целиком, или здоровых близких и родных – нужное подчеркнуть) – во-вторых.
Ну как, догадались, какую "важную задачу" будут совместно решать наше светское государство и разные религиозные объединения? Да, да, атеизм тоже будет, успокойтесь, в конце концов! Правильно. Предотвращение различных проявлений терроризма, который, как известно, развивается на почве распространения и возникновения религиозных экстремистских течений. Кто сказал: "Не понял"? Что здесь непонятного? Русским же языком сказали: государство и религиозные объединения будут совместно препятствовать распространению терроризма. Титаническими усилиями религиозных объединений (не без участия государства, конечно) терроризму на территории России придет конец. И наступит всеобщее благоденствие.
Ну, к религиозным объединениям вопросов быть не может, они борются за власть или хотя бы за место под солнцем всю историю своего существования. Вопрос к представителям светской власти: почему для прекращения распространения деятельности религиозных экстремистских течений государство должно идти на сближение с религиозными объединениями? Ну да, да, и с атеистическим тоже. Все равно не понятно. Если некая (хоть религиозная, хоть любая другая) организация или отдельные ее члены (или не члены вовсе, а просто так, сами по себе граждане) замечены в экстремизме, они, в соответствии с существующим светским законодательством, переходят в юрисдикцию светских же правоохранительных органов, каковым отнюдь не предписано делать различия между последователями той или иной религии. На то есть вполне себе определенные и состоятельные кодексы, которые называются Уголовный и Уголовно-процессуальный и которые не предусматривают привлечения каких бы то ни было религиозных объединений в помощь правоохранительным органам. В связи с этим возникает вопрос: каким образом религиозные объединения (вкупе даже с атеистическими организациями) будут споспешествовать осуществлению светского законодательства? Стоять в храмах с хоругвями и молиться об успешном завершении очередного судебного процесса? Очень эротично, спору нет, вот только при чем здесь сближение с государством? И главное: что мешает государству на том же самом основании сблизиться со структурами, которым законодательно предписана борьба с терроризмом.
Это, впрочем, не единственный, по мнению г-на Зорина, аргумент в пользу сближения государства и религиозных объединений. С точки зрения г-на министра, религиозные объединения при поддержке властных структур "смогут более успешно и результативно осуществлять деятельность по противодействию распространения наркомании и помощи социально незащищенным слоям населения (инвалидам, беспризорным детям)".
Аргумент неотразим, потому что алогичные аргументы неотразимы по определению. Говорить о том, что противодействовать распространению наркомании и помогать социально незащищенным слоям населения должны государственные службы, видимо, бесполезно. Хотя мне, как человеку, не имеющему отношения к каким-либо религиозным объединениям, очень трудно понять, почему религиозные объединения на государственном уровне начали вытеснять светские организации, контролирующие указанные вопросы. Причина может быть только одна: у медицинских учреждений и приютов, призванных помогать инвалидам, наркоманам и беспризорным детям, исчезающе мало денег… в отличие, кстати, от религиозных объединений, у которых денег хватает не только на предметы культа, но даже на постройку и реставрацию культовых сооружений. К слову сказать, сооружения возводятся и реставрируются не только за счет пожертвований верующих прихожан, но также и за государственный счет. Что ж, коль скоро законодательством эта возможность предусмотрена, отказывать служителям культа чиновники не имеют права. Однако в таком случае вопрос к законодателям: на каком основании бюджетные средства, кои можно было бы потратить на противодействие распространению наркомании и помощь социально незащищенным слоям населения (каковые проблемы были названы г-ном Зориным, министром, важными), были законодательно отданы религиозным объединениям? Или для государства забота о религиозных объединениях важнее противодействия наркомании и помощи инвалидам и сиротам?
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
В общем-то, противодействие наркомании и забота о социально незащищенных слоях населения суть не что иное, как семантический аналог борьбы с терроризмом. Террор – это оружие отчаявшихся; благополучный во всех отношениях гражданин не прибегнет к террору, поскольку в его случае цель не будет служить оправданием средству. Впрочем, это касается не только террора, но и более заурядных акций, если так вообще можно выразиться по отношению к грабежу и ему подобным преступлениям. Рост социальной неустойчивости, незащищенности – это своего рода гарант неизбежного роста преступности. Известно, что в "группу риска" потенциальных преступников (а с конца XX века уже не только преступников, но и носителей ВИЧ, который недаром назван чумой XX века) входят в первую очередь именно социально незащищенные люди – бомжи, выброшенные на улицу (даже при живых родителях) дети, наркоманы. И государство – в своей заботе о собственной стабильности, а вовсе не из благородных побуждений – обязано обеспечивать своим гражданам социальную помощь, в противном случае оно рискует просто прекратить свое существование.
При чем же здесь религиозные объединения и почему светское государство так настойчиво стремится к трогательному единению с отделенной от него религией? Можно поймать меня за язык: мол, религия и религиозные объединения не суть одно и то же. Можно. Но лучше этого не делать, поскольку в данном случае вмешательство религиозных объединений в дела государства практически равнозначно вмешательству религии, что я и собираюсь доказать чуть ниже.
Для этого придется немного вспомнить обществоведение (или как оно сейчас называется в средних школах?). Известно, что историю (в том числе и историю отдельных государств) творит не личность. Историю делает социум, сиречь скопище самых разнообразных личностей, по стечению обстоятельств вынужденных делить территорию с огромным количеством соседей. Народ, одним словом. Это логично просто по факту различий весовых категорий. Личность только тогда состоятельна в историческом плане, когда ее стремления не вступают в противоречие с волей народа. И поговорка: "Каждый народ имеет то правительство, коего заслуживает", таким образом, из избитой фразочки превращается в сжатое изложение учебника по обществоведению.
Народ – это сила, идти против которой не имеет смысла, поскольку насильственно насажденное чужеродное ассимилироваться в народном сознании не будет, оно отторгнется – чуть раньше или чуть позже, оно в любом случае довольно быстро. Ничего хорошего из этого не получится, и буквально двадцать лет назад мы уже имели случай в этом убедиться: перестройка, проведенная "сверху" стала в прямом смысле этого слова национальным бедствием. Процессы, подобные этому, должны проводиться не просто осторожно, но предельно аккуратно, и начинать их нужно с тщательной подготовки "низов". "Низы" должны сами захотеть перемен.
Вряд ли современные политики не понимают этого феномена. Понимают, и весьма хорошо. Они столько раз наступали на одни и те же грабли, что не понять просто не могли. Свидетельством тому может служить практически единодушная симпатия россиян Владимиру Путину – президенту, отвечающему своим поведением ожиданиям народа – своего электората. В данный момент его рейтинг очень высок (по последним данным РОМИР, в целом доверяют президенту 73% граждан России и еще 19,4% - доверяют в той или иной степени) – он проводит ту политику, которую ждет от него народ. А для того, чтобы в общих чертах понять желания народа, достаточно обратится к статистике. Не сегодняшней статистике, поскольку процессы, которые мы наблюдаем сейчас (в том числе процесс слияния государства и религии), начались не сию же минуту.
Не стоит преуменьшать роль социологии и социологов в оценке текущего момента. Преувеличивать тоже не нужно, но если бы социология не содержала в себе ничего серьезного, она не была бы взята на вооружение политиками и пиаром. Вот – как пример – очень интересное наблюдение (исследование РОМИР, март 2000 года, 2000 респондентов). На вопрос: "Россия исторически склонна к жесткому единовластию, не так ли?" утвердительно или скорее утвердительно ответили 54,2% (то есть более 1000 человек). А вот несогласных или полностью несогласных с этим утверждением было только 21,3% (то есть чуть больше 400 человек). Прочие так или иначе уклонились от однозначного ответа. Погрешность этого исследования (равно как любого другого исследования, проведенного квалифицированными социологами) варьируется в пределах 2-5% по региону, где проводилось исследование. В данном случае речь идет о Всероссийском опросе. Следовательно, эти скромные показатели – маленький пример того, как номинально демократическое государство потенциально способно смириться с перспективой диктатуры того или иного рода. Для того, чтобы оно смирилось с ним окончательно, нужно лишь заставить народ поверить в историческую справедливость жесткого единовластия. Задачка, конечно, не для школьника. Но политики на то и политики, чтобы знать рычаги управления обывателем, который есть народ и который, в конечном счете, решает судьбы государства.
Впрочем, речь не об этом, а о стремлении государства слиться с религией посредством слияния с религиозными организациями. Слияние сие должно произойти по воле народа, потому что насильственным образом оно вызовет массу недоумения и негодования, которое обернется реакцией пожестче, чем та, что привела к развалу бывшей нашей супердержавы.
Вспомним еще раз о том, что основной потребностью человека является удовлетворение инстинкта самосохранения и обратимся снова к статистике – на этот раз к приоритетам ценностей россиян (РОМИР, 2000 опрошенных, 41 субъект Федерации, 203 точки опроса, октябрь прошлого года). Довольно любопытные данные, если вдуматься. Итак, самой главной ценностью в жизни респонденты назвали благополучие семьи (40%). Благополучие и процветание страны (39,2%), а также соблюдение закона и порядка, безопасность (38,1%) – отнюдь не поставлены на первое место, хотя разрыв минимален. Ладно, даже если сделать скидку на погрешность, все равно благополучие семьи имеет очень высокий рейтинг среди ценностей граждан России. В первую очередь это говорит о том, что: а) обыватель несколько "расслабился", почувствовал себя в большей безопасности, чем это требуется для того, чтобы отдать предпочтение соблюдению законов и благополучию страны; он видит намечающуюся стабильность, а следовательно, имеет возможность подумать не о собственной безопасности, а о близких – благополучии семьи; б) инстинкт самосохранения толкает обыватель в сторону благополучия его семьи (не здоровья, не интересной работы или чего-нибудь еще – об этом речь будет чуть ниже, а именно семьи).
Запомним этот вывод и пойдем дальше. Хорошему здоровью отдали предпочтение 26,6% опрошенных, соблюдение принципа социальной справедливости назвали главной ценностью 20,1%, высокий заработок исключительно важен для 17,2%, интересная работа – только для 5%, получение образования и того меньше – 3,4%, уважение окружающих представляет имеет приоритетное значение для 2% респондентов, а социальная значимость, возможность весело и интересно проводить время и широкая известность не набрали даже этих 2% голосов.
Отрыв лидирующей тройки ответов от всех остальных виден невооруженным глазом. Тут уж делай скидку на погрешность, не делай – итог будет примерно тем же.
Итак, семья, процветание страны, порядок – чаяния россиян связаны с этими ценностями, и пристального внимания поэтому заслуживают именно они. Вот по порядку и начнем.
Семья. В течение 2000 года все тот же РОМИР провел ряд весьма интересных исследований, касающихся семьи, брака и сексуальных отношений. Выяснилось, в частности, что залогом счастливого брака для россиян считаются в первую очередь дети (этот пункт указали 73,2% опрошенных). На втором месте (70,9%) – супружеская верность. В то же время оправдания случайным сексуальным связям ни в коем случае не находят 42,1%. Измена в браке не имеет оправдания, по мнению 47,6% граждан России. Гомосексуализм никогда не оправдан для 61,5%.
Суммируем: наличие детей, супружеская верность, осуждение случайных сексуальных связей, измены и гомосексуализма – и все это в контексте наиболее приоритетной для россиян ценности в виде благополучия семьи.
Идем дальше. Процветание страны. Великолепные данные получены независимой исследовательской группой РОМИР еще в 1999 году. 62% граждан России так или иначе были на тот момент согласны с тем, что "самым главным для России сейчас является возрождение традиций". 42,5% так или иначе были согласны с тем, что "Россия возродится только с верой в Бога". И 68,2% так или иначе согласны с тем, что "Россия возродится через возрождение великой культуры и духовности". Напомню: данные получены в 1999 году. То, что мы видим сейчас, является не более чем результатом тех, ушедших в прошлое тенденций.
И, наконец, порядок. Как показали результаты опроса, проведенного РОМИР в декабре 2000 года, 85,6% респондентов так или иначе согласны с тем что "порядок в стране способен установить только сильный лидер". Комментарии, как говорится, излишни.
При чем же здесь религия? Давайте снова обратимся к статистике. По данным РОМИР, еще в январе 2000 года 55% участников опроса считали, что религия дает адекватные ответы на вопросы по проблемам морали и нравственности, и 42,4% имели аналогичное мнение по вопросу адекватности религии проблемам семейной жизни. При этом 46,3% граждан считают, что брак должен быть освящен церковью, а в мае наблюдалась положительная динамика этого показателя: венчание считали обязательным или желательным уже 47,5%. Совершенно справедливо: коль скоро важнейшими семейными ценностями для граждан России являются дети и супружеская верность, религия не может не быть адекватна этим ценностям.
Что касается возрождения традиций, веры в бога и "возрождения великой культуры и духовности", то здесь едва ли нужны дополнительные рассуждения: религия как нельзя лучше отвечает потребности "возрождения", особенно на фоне веры в бога. А "великая культура и духовность" и без того во многом отождествляется в нашей стране с религиозным культом.
Фактически, перед нами полный набор тех самых догм, которые провозглашает так или иначе любая религия: воспроизводство себе подобных, жестко закрепленный семейный статус, не подлежащий изменению, сильная власть (для догмы сильная власть – необходимое условие существования), возрождение традиций (консервативность, патриархальность), вера в бога.
Для любого уважающего себя политического лидера этот набор – все равно что долгожданный подарок к празднику. Этот набор избавляет политика от необходимости изобретать велосипед в поисках главного идеолога. А идеолог обязательно нужен любому государству, особенно в период становления, в противном случае не получится народной сплоченности, необходимой для обеспечения стабильности молодого государства, каковым сейчас и является Россия. Иными словами, религии в данный момент прочится вполне определенное место идейного руководителя – то место, которое занимала до 1917 года русская православная церковь. Все, что осталось сделать для окончательного закрепления религии на отведенном ему месте, – это еще более увеличить разрыв в процентном соотношении лояльных и нелояльных религии граждан. В 2000 году, по данным Фонда "Общественное мнение", только 31% населения считал, что президентом России должен быть непременно верующий человек. В 2001 году почти 30% населения полагали возможным утвердить православие в качестве государственной религии. Количественно это много. А вот качественно – мало. И придется еще поработать.
Именно поэтому так важно для правительства показать перед народом свою приверженность религиозным объединениям в частности и религии вообще, а заодно поднять рейтинг религиозных объединений. Мы, дескать, как большинство, как все, люди добрые! Мы ж тоже в бога верим! Вона, гляньте: мы ж без религии совсем никуда, прям как дети малые!
Получается, что ни терроризм, ни наркомания здесь ни при чем. Все это не более чем предлог, необходимый государству для того, чтобы избранный им идеологический лидер стал признанным народом идеологическим лидером. И самое смешное заключается в том, что на данном этапе истории России идеолог ей действительно необходим. Вот только ни времени, ни желания искать его за пределами религии нет. Слишком многих придется для этого учить и воспитывать, слишком много средств уйдет на то, чтобы поднять общеобразовательный и культурный уровень граждан нашей страны. Гораздо проще оставить все как есть – народу все едино, а государству одной головной болью меньше.
Вот так-то. Против народа не попрешь, но поиграть на его безграмотности и эмоциях - почему бы нет? И религию будут, обязательно будут тащить во власть, в государство, будут исподволь прививать обывателю мысль о том, что бог есть (он не может не есть), что атеизм безнравственен (элементарная подмена понятий: если религия нравственна, значит, безнравственен атеизм, хотя спорят они друг с другом только о возможности реального существования бога, а вовсе не о нравственных ценностях... если уж вообще допускать факт существования таковых). Будут внушать детям: бог заповедал делать вот так и не делать вот этак. Будут растить поколение, для которого догма заменит способность самостоятельно мыслить и делать из своих размышлений самостоятельные выводы. Научат не размышлять: думать должен только полководец.
А нам ведь так нужна сильная власть, которая наконец-то наведет в нашем бардаке порядок, не правда ли? И власти так хочется, чтобы потенциальное смирение граждан с возможностью жесткого единовластия переросло в настойчивое желание, верно?
При подготовке материала использовались следующие источники:
Последнее обновление: 17 ноября 2002 г.
(c) Aeterna schisma@narod.ru
